Методы прогнозирования и будущие сценарии развития языковой политики

(на примере многоязычной Российской Федерации)

Татарский язык (Республика Татарстан)

1. Политический контекст. Государственный язык Республики Татарстан. Имеет значительную поддержку со стороны республиканских властей, развитую сеть государственных и общественных институтов, языковое законодательство, — все это способствует поддержанию функционирования татарского языка.

Политический контекст всегда является определяющим для любой сферы жизнедеятельности граждан, не только языковой. Соотношение федеральной и региональной языковой политики в Республике Татарстан (далее – РТ), в том числе в историческом контексте, рассматривалось во многих работах. Поэтому здесь мы сосредоточимся, во-первых, на современном этапе языковой политики (далее – ЯП) с акцентом на наиболее важной институциональной сфере – сфере образования, во-вторых, на языковой ситуации глазами жителей РТ.

Как говорила о взаимоотношениях федерального центра и Республики Татарстан профессор Гиссенского университета Моника Вингендер в своей лекции в Институте языкознания в 2018 г., в постсоветский период, в особенности после 2000-х гг., эти взаимоотношения напоминали пинг-понг. Имеется в виду то, что любое дискурсивное событие в рамках языковой политики, произошедшее на региональном уровне, имело своего рода ответ на федеральном уровне. Так, усиление национальных языков в законах и программах, решение перейти на латиницу в РТ (1999) имело ряд «ответов» со стороны федерального центра. В 2004 г.  Конституционный суд РФ проверил конституционность отдельных положений Закона РТ «О языках народов Республики Татарстан» и Закона Российской Федерации «О языках народов Российской Федерации». Конституционный суд признал право органа федеральной законодательной власти устанавливать графическую основу государственных языков народов России [Соколовский 2005: 12]. В результате перевод татарской письменности на латиницу не состоялся.

Наиболее важным регулятором взаимоотношений Республики Татарстан и федерального центра был договор о разграничении предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти Республики Татарстан. В 2007 г., подписывая договор, РТ сумела отстоять свои права в языковом вопросе. 26 июля 2017 года срок действия этого договора истек. Как пишет Вайда (2000: 165), вышеупомянутый договор «уникален» и содействует сближению и усилению сотрудничества двух ветвей власти: федеральной и региональной. Однако не все выступают в пользу этого договора. Если для одних вышеупомянутый договор является неким конструктивным сотрудничеством, то для других наоборот данный договор несет большую опасность и ведет к распаду Федерации или превращения в союз суверенных государств, т. е. в конфедерацию (Вайда 2000: 167). Новый договор не был подписан. Вследствие этого понятие «модель Татарстана», которая базировалась на трех основаниях: 1) межэтническое согласие; 2) договор между республикой и федеральным центром о взаимном делегировании полномочий; 3) международная деятельность республик (Хакимов 2014: 298-300), осталось в прошлом.

Уже в середине октября 2017 г. в РТ начались проверки Рособрнадзора о добровольности изучения татарского языка в школах республики (Интерфакс 2017). Также прошла серия прокурорских проверок по этому же вопросу, которые выявили: 1) снижение объемов преподавания русского языка, предусмотренного федеральными образовательными стандартами. Из проверенных школ объём соответствовал предъявляемым требованиям лишь в 24 школах; 2) нарушение прав и свобод на добровольное изучение родных языков и государственного языка Республики Татарстан с навязыванием незаконных итоговых тестирований, влиявших как на перевод в 10-й класс, так и средний балл аттестата; 3) вмешательство республиканских государственных и муниципальных органов в автономию образовательных организаций (Госсовет 2017).

В связи с этим Министерство образования Российской Федерации разработало вариант учебного плана, где рассмотрена возможность изучения государственных языков республик по всей территории страны в пределах до двух часов в неделю на добровольной основе и с письменного согласия родителей или законных представителей учащихся (там же). Другими словами, обязательное изучение татарского языка в школах отменено, хотя, согласно местному законодательству, русский и татарский по-прежнему являются в республике государственными языками. После отмены обязательного изучения татарского языка покинул свой пост министр образования и науки Татарстана Энгель Фаттахов, который «на фоне борьбы за татарский язык стал настоящим героем для части национально ориентированной татарской интеллигенции» (Бизнес Online 2017.)

В целом на федеральном уровне происходит последовательное ограничение возможностей развития национальных языков РФ, в первую очередь в сфере образования. До 2007 г. государственный образовательный стандарт состоял из три компонентов: федерального, регионального и компонента образовательного учреждения. На федеральный, инвариантный компонент отводилось не менее 75% общего объема образования. Региональный компонент составлял 10-15% общего нормативного времени и устанавливался субъектом РФ. Компонент образовательного учреждения (также ≈10%) регулировался самостоятельно учебным заведением. В 2007 г. в новом стандарте региональный компонент был удален. Сравнительный анализ старых и нового стандартов позволяет сделать вывод о значительном сокращении присутствия национальных языков в образовательной системе (Мустафина 2012: 41). Д.Н. Мустафиной был также проанализирован базисный учебный план для начальной школы, разработанный на основе нового ФГОС. Автор приходит к выводу о символическом присутствии изучения национальных языков в начальной школе с вариантом 1 базисного плана[1], двукратную разницу в часах в пользу русского языка в школах с вариантом 2 и большее количество часов на русский язык, чем на национальный, в варианте 3 (Мустафина 2012: 41).

В 2015–2016 гг. были утверждены и приняты Примерные основные образовательные программы общего образования (ПрООП). Из пяти вариантов учебного плана, предлагаемых на ступени основного общего образования, лишь в двух (вариантах 4 и 5) содержится предмет «Родной язык», при этом вариант 5, который предназначен для школ с родным (нерусским) языком обучения, отпадает для многих национальных регионов ввиду отсутствия там таких школ. Поэтому единственно возможным остается вариант 4, в котором изучение государственного языка субъекта РФ возможно в объеме 3 часов, и это реализуемо лишь в условиях 6-дневной учебной недели. Поэтому многие родители отказываются от изучения родного языка, если это нерусский язык (Боргоякова 2013), дабы не увеличивать нагрузку для детей, да и для школ более желательна 5-дневная учебная неделя как финансово менее затратная.

Если все эти изменения прошли относительно незаметно для широкой общественности, не вызывая широкого резонанса, то вопрос об изучении государственных языков в национальных республиках РФ, особенно в Республике Татарстан, вышел далеко за пределы образовательного пространства, и совокупность дискурсов 2017–2018 гг. вокруг этого уже квалифицировалась как языковой конфликт [Михальченко 2019: 18; Wingender 2018]. Позиция государства была манифестирована в Федеральном законе от 3 августа 2018 г. № 317-ФЗ «О внесении изменений в статьи 11 и 14 Федерального закона „Об образовании в Российской Федерации“», символическое значение которого оказалось крайне негативным для миноритарных сообществ: в регионах осталось стойкое убеждение, что государство четко обозначило свое отношение к МЯ как к дисциплине «второго сорта», ведь «почему-то никто не требует от родителей заявлений о добровольном обучении математике и биологии, и что подобное требование к школе является нонсенсом» (Якут.). Несмотря на небывалую с 1990-х гг. протестную активность общественности в национальных регионах (родительских сообществ, преподавателей, учителей, правозащитников и т. д., особенно в РТ), государство провело свою линию, выступив в поддержку русского языка.

Более детальный анализ языковой политики и языковой ситуации в сфере образования Республики Татарстан следует начать с данных официальной статистики. По данным Министерства образования и науки РТ относительно изучения татарского и русского языков в республике, в 2020/2021 учебном году функционируют:

— 871 образовательная организация с русским языком обучения, где обучают­ся 381 889 школьников, в т. ч.: 20 школ (9 323 обучающихся 2–11-х классов реализуют учебный план с углубленным изучением русского языка и культуры); 534 школы (36 696 обучающихся с 5 по 11 класс изучают русский язык с увели­ченным количеством часов);

— 657 образовательных организаций (из них 511 юр. лиц, 146 филиала) с татар­ским языком обучения и преподаванием отдельных предметов естественно-ма­тематического цикла на русском языке (в них 73 850 обучающихся).

По итогам выбора родителями языка, изучаемого в качестве родного, в 2020/ 2021 учебном году в рамках предметной области «Родной язык и литература» изучают: 286 298 детей (65,26 %) – татарский язык; 144 438 детей (33,00 %) – русский язык (МОН РТ 2021).

Судя по этим данным, ситуация в сфере образования довольно благополучна для татарского языка. Однако очевидно, что было бы неверно оценивать его положение только на основании таких сведений. Как уже было сказано, необходимо посмотреть, как отразились поправки в Закон об образовании в зеркале общественного мнения жителей РТ.

Дальнейший анализ базируется преимущественно на материалах социолингвистического обследования, проведенного в 2021 г. в г. Казани сотрудниками Научно-исследовательского центра по национально-языковым отношениям (НИЦ НЯО) Института языкознания РАН при финансовой поддержке РФФИ и Немецкого научно-исследовательского сообщества в рамках научного проекта № 21-512-12002 ННИО_а «Методы прогнозирования и будущие сценарии развития языковой политики (на примере многоязычной Российской Федерации)». Полевое исследование – основной источник данных – включало два основных метода: социолингвистический онлайн-опрос и интервьюирование (экспертные интервью), а также этнографическое наблюдение. Экспертные интервью проводились среди следующих экспертных групп: 1) представители законодательной и исполнительной власти; 2) работники СМИ; 3) представители интеллигенции (преподаватели вузов, ученые, работники СМИ); 4) языковые активисты. В целом было записано 20 интервью длительностью около часа и более.

Генеральную совокупность для социолингвистического онлайн-опроса составила та категория населения, речевое поведение которой формирует настоящую и будущую языковую ситуацию в данном регионе, т.е. молодежь. Другим важным критерием при определении генеральной совокупности была национальность: нас больше интересовали мнения и установки представителей татарской национальности, т.к. именно от них в первую очередь зависит будущее татарского языка. Поэтому оптимальной стала целевая выборка, составленная из студентов разных высших учебных заведений г. Казани, преимущественно татарской национальности. Количество опрошенных составило 192 человека, из них 93,8% — в возрасте от 18 до 24 лет.

По данным социолингвистического опроса, в 2021 г. почти 100% татарстанской молодежи поддерживали принцип добровольности при выборе языка обучения на всех уровнях системы образования: в детских садах, школах и вузах (см. диаграмму 1). Менее уверенных в этом, но скорее поддерживавших добровольность, тоже было немало – от 50 до 55 процентов.

[1] Для первой ступени общего образования представлены три варианта базисного учебного плана: вариант 1 — для образовательных учреждений, в которых обучение ведется на русском языке; вариант 2 — для образовательных учреждений, в которых обучение ведется на русском языке, но наряду с ним изучается один из языков народов России; вариант 3 — для образовательных учреждений, в которых обучение ведется на родном (нерусском) языке, в там числе в образовательных учреждениях субъекта РФ, в которых законодательно установлено государственное двуязычие.

2. Исторический контекст. Письменность у татар имеет более чем 2000-летнюю историю. Татарский язык формировался вместе с современной татарской нацией и в процессе истории активно взаимодействовал с языками соседних народов – тюркскими (чувашским, башкирским), финно-угорскими (мордовским, марийским, удмуртским и другими), славянским, испытал значительное влияние со стороны иранского (тохарского), а в средние века – арабского и персидского языков.

Потеря независимости начиная с завоевания Казанского ханства (1552 г.) и уход от арабского письма некоторыми считается началом упадка татарского языка (МПИРТ 2021). С присоединением Казанского ханства к Московской Руси было положено начало формированию диглоссной ситуации. Л. К. Байрамова характеризует это явление как политическая диглоссия, ибо русский язык насаждался правительством в качестве господствующего и социально престижного языка. Однако данное положение не привело к развитию двуязычия в тот период, так как татарский язык к тому времени сформировался как государственный язык, используемый в административно-дипломатической сфере, науке, литературе и т. д. Старотатарский язык в тот период выступал полноценным государственным языком, выполняющим все налагаемые па этот статус функции (Цит. по: Мустафина 2012).

В ХХ веке татарский язык прошел путь от языкового эксклюзивизма в условиях традиционной общины (в 1897 г. 91,5% татар составляли сельчане) до языка культурного меньшинства в условиях советской индустриализации, когда конкуренция с русским языком ‒ языком, обеспечивающим социальную мобильность, закончилась не в его пользу (Сагитова 2016: 8). После установления Советской власти языковая политика советского государства хорошо известна. Она была общей для всех нерусских национальностей и языков, поэтому мы не будем на ней подробно останавливаться. В послевоенный период сфера функционирования татарского языка не только сузилась, но и была ограничена до предела. Если на словах все было пристойно, то на деле всё шло к вытеснению родного языка семимиллионного татарского народа. В 1980–1990-е годы в Казани не было ни одной татарской школы, что вело к грубейшим нарушениям прав человека (Язык и этнос 2002: 16).

Как и в случае с остальными миноритарными этносами России, выбор в пользу русского языка делался и по выбору самих татар, которые предпочитали не отдавали детей в татарские школы, чтобы им было легче поступать в высшие учебные заведения. У людей не было мотивации учить татарский язык. Татарский язык стал забываться и умирать. На нем говорили лишь в деревнях, селах. В городах же употреблялся исключительно дома. Говорить на улице или в общественном месте на татарском языке было признаком отсталости. В дальнейшем, результатом такой языковой политики стало то, что следующее поколение уже не знало свой родной язык или владело им лишь на бытовом уровне (Байрамова 2001: 168.)

В конце 1980-х гг. начинаются движения в республиках за выход из состава СССР и «парад суверенитетов». После распада СССР главной задачей новой власти было налаживание контактов с республиками и реализация проекта новой российской государственности. Для регулирования взаимоотношений федеральный центр подготовил федеративный договор, которые должны субъекты Российской Федерации были подписать 31 марта 1992 г. Все, кроме Татарстана и Чечено-Ингушетии, подписали документ. Республика Татарстан отказалась подписывать документ, потому что до этого, 21 марта 1992 года, в ходе референдума о статусе республики, ее Верховным Советом была принята декларация о государственном суверенитете. Эти два документа противоречили друг другу (Бушуев 2014: 159.)

Позже, после долгих переговоров, 15 февраля 1994 года был подписан договор Российской Федерации и Республики Татарстан «О разграничении предметов ведения и взаимном делегировании полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти Республики Татарстан», согласно которому Республика Татарстан имеет свою Конституцию и законодательство (там же). О современном историческом периоде говорится в других разделах.

3. Географический и демографический контекст. Татарский язык распространен в Татарстане, Башкортостане и некоторых регионах РФ. Основная масса носителей татарского языка живет компактно, т.е. проживает в своем национальном регионе – Республике Татарстан, что положительно влияет на сохранность языка. Язык обладает высокой демографической и символической мощностью, а также достаточной коммуникативной мощностью.

4. Культурный контекст. Татары всегда считались представителями лингвоориентированной культуры. Во многих исследованиях татарский язык назывался «основной культурной ценностью» и этноконсолидирующим фактором. Например, в исследовании 2001 г. по Республике Татарстан было зафиксировано 75,8% респондентов-татар, отметивших этот признак этнической общности среди наиболее значимых (Язык и этнос… 2002: 44-45). Для сравнения: в исследовании Э.В. Хилхановой о связи языка и этнической идентичности у бурят (Хилханова 2007) язык в качестве этноинтегрирующего признаком назвала примерно половина опрошенных – 56,8%. Тем самым язык расположился на третьем месте в иерархии этноидентифицирующих признаков после происхождения и истории (67,3%) и культуры, обычаев и традиций (63,3%). Как мы видим, у татар, в отличие от бурят, язык занимает лидирующие позиции среди этноидентификационных представлений. В нашем исследовании 2021 г. приняли участие 165 татар (85,9% опрошенных). Остальные 27 человек – представители других национальностей (14,1%). Этничность была определяющей среди идентификационных представлений опрошенных, остальные идентичности – религиозная, космополитичная – оказались далеко позади.

5. Экономический контекст. В целом экономическое состояние группы носителей языка и экономическое положение региона благоприятно влияют на положение татарского языка, однако связь экономики и (татарского) языка нуждается в более подробном анализе. Нами был проведен соответствующий теоретический и эмпирический анализ на стыке этнографии языковой политики и экономики языка – науки, недооцененной как (социо)лингвистами, так и экономистами. Для целей этнографически-ориентированного исследования связи доходов и знания миноритарного языка наиболее адекватным индикатором является уровень заработной платы. Другие экономические показатели, например, ВВП по стране или по регионам или ВВП на душу населения, не дают никаких сведений о том, связан ли этот ВВП с владением языками. Посмотрим, например, на сведения об уровне заработной платы по регионам России, подготовленные агентством РИА Рейтинг[1]. Очевидно, что на уровень заработной платы влияют совершенно иные факторы, чем языковая компетенция жителей этих регионов. Согласно данным этого исследования за период с августа 2019 года по август 2020 года, в тройку лидеров по наиболее высоким зарплатам входят Чукотский и Ямало-Ненецкий автономные округа и Москва. Высокие зарплаты в этих регионах никак не связаны с языковым разнообразием и вообще с языками, а обусловлены спецификой экономического устройства страны. В частности, в случае с Чукотским и Ямало-Ненецким автономными округами они обусловлены спецификой экономики региона, основанной главным образом на добыче углеводородов. И хотя приличную планку заработной платы в арктических регионах стараются держать и для работников социально востребованных профессий (учителей, врачей и т.д.), высокие цены на продукты питания существенно нивелируют их[2].

Поэтому для этнографически-ориентированного исследования, где важен микроуровень языковой политики, т.е. мнения и действия «обычных людей», наиболее достоверным источником является не официальная статистика, а сведения, полученные от самих людей.

Республика Татарстан является регионом, чрезвычайно удобным для анализа взаимосвязи заработной платы (дохода) и владения миноритарными языками в России. Во-первых, это относительно благополучное положение татарского языка на фоне других титульных языков РФ. Во-вторых, именно в Татарстане был в 1992 году принят закон о надбавках. В-третьих, в целом Татарстан является регионом-донором, и на поддержку татарского языка выделяется немало средств, чего многие другие, дотационные регионы РФ себе позволить не могут[3]. Соответственно, если в Татарстане не будет выявлено положительное влияние владения миноритарного языка на доход жителей региона, то можно предположить, что в других регионах, еще менее благополучных и с экономической, и с социолингвистической точек зрения, вряд ли можно этого ожидать.

В дальнейшем при анализе мы ссылаемся на данные полевого исследования в Республике Татарстан в октябре 2021 года, о котором уже говорилось выше.

Начнем с юридического аспекта – Закона Республики Татарстан от 08.07.1992 N 1560-XII «О государственных языках Республики Татарстан и других языках в Республике Татарстан», который предусматривает дополнительную оплату за знание татарского. В документе указано, что «гражданам, в работе которых необходимо знание и практическое применение двух государственных языков Республики Татарстан, устанавливаются надбавки в размере до 15 процентов от должностного оклада. Условия и порядок установления указанных надбавок определяются Кабинетом Министров Республики Татарстан»[4]. На протяжении нескольких лет с 1996 года государственные служащие, которые знали и использовали татарский язык в своей работе, получали дополнительно 15% к своей зарплате. Затем, по словам очевидцев, доплату начали начислять и тем, кто не знал татарского, и в итоге программа была отменена[5]. По данным нашего полевого исследования 2021 года, этой доплаты действительно сегодня не существует.

[1] Рейтинг российских регионов по уровню зарплат — 2020. 2020. URL: https://ria.ru/20201123/zarplata-1585826589.html (дата обращения: 26.10.2021).

[2] Почему на Ямале высокая зарплата. 2018. URL: https://rg.ru/2018/12/03/reg-urfo/pochemu-na-iamale-vysokaia-zarplata.html (дата обращения: 26.10.2021).

[3] К примеру, на 11 заседании Дискуссионно-аналитического клуба по языковой политике в Институте языкознания РАН А.В. Чемышевым озвучивалась цифра в 40 миллионов рублей, выделенных правительством Республики Татарстан НИИ прикладной семиотики при Академии наук РТ на разработку татарского-русского онлайн-переводчика TatSoft (Видеозапись 11-го заседания Дискуссионно-аналитического клуба по вопросам языковой политики. 2021. URL: https://iling-ran.ru/web/ru/news/211022_daclp (дата обращения: 04.11.2021)).

[4] Закон Республики Татарстан от 08.07.1992 N 1560-XII «О государственных языках Республики Татарстан и других языках в Республике Татарстан» (Закон Республики Татарстан (в ред. Законов РТ от 28.07.2004 N 44-ЗРТ, от 03.12.2009 N 54-ЗРТ, от 3.03.2012 N 16-ЗРТ, от 12.06.2014 N 53-ЗРТ, с изм., внесенными Законом РТ от 27.04.2017 N 27-ЗРТ). URL: https://kitaphane.tatarstan.ru/legal_info/zrt/lang.htm (дата обращения: 27.11.2021).

[5] В Татарстане хотят вернуть доплаты работникам, использующим татарский язык. 2020. URL: https://www.trtrussian.com/politika-rossiya/v-tatarstane-hotyat-vernut-doplaty-rabotnikam-ispolzuyushim-tatarskij-yazyk-3366843 (дата обращения: 30.10.2021).

Постепенный уход из коммуникативной сферы, низкий престиж и трудности сохранения миноритарных языков России связаны с тем, что аргументация культурного плана (важность языков для сохранения культурно-языкового разнообразия на планете и т.д.) входит в противоречие с экономической, прагматичной аргументацией (soft arguments vs. hard arguments). С одной стороны, языки важны для идентичности, как компонент культуры и т.д., но с другой стороны, как ответило большинство опрошенных в Татарстане, знание миноритарного языка (в данном случае татарского) не влияет на доход. Важность денежной составляющей в принимаемых людьми языковых решениях позволяет сделать скорее пессимистичный прогноз относительно будущего миноритарных языков.

6. Информационно-коммуникационный контекст.Татарстан обладает развитой системой татароязычных СМИ, татарский язык широко представлен в интернете и социальных сетях. Согласно исследованию НИУ ВШЭ 2016 г., по количеству сайтов на татарском языке он уступал только башкирскому. Это связано с высоким уровнем языкового активизма. В целом языковой активизм – живое движение, целиком зависящее от конкретных людей, их желания, времени и других факторов. Проекты возникают и сходят на нет, как только активисты перестают ими заниматься, поэтому мы можем представить здесь только актуальный срез и попытаться в общих предварительных чертах описать татарский языковой активизм. А.Р. Мухаметзяновой, изучающей молодежные проекты в области развития татарского языка, выделяются следующие на­правления:

— проекты, направленные на создание и усовершенствование методик и практик изучения татарского языка;

— проек­ты, представляющие Татарстан как билингвальное сообщество;

— проекты, направлен­ные на расширение сфер применения татар­ского языка и проекты для детей (Мухаметзянова 2018: 145).

 Недовольство методикой преподавания татарского языка побуждает молодых людей предлагать новые интересные им самим форматы обучения. В этой сфере распространение получили интерактивные настольные игры (Хәрәкәт, Игезәкләр, Татарча Әкиятләр), пополняющие словарные запас и способствующие общению на изучаемом языке. Сами школьники становятся создателями видео-лекций на татарском языке (Мухаметзянова 2020: 142).

 Кроме онлайн-программ, разработаны различные мобильные приложения для изучения татарского языка, например,  приложение для ОС Android «Tatarcha — Учу татарский язык!». На его странице указано: «пополняй свой словарный запас, изучай основы грамматики с помощью интересных игр». У этого же разработчика есть специальное приложение и для детей (там же).

Еще одна сфера развития татарского языка – национальная культура.  Этот тренд является проявлением поведенческого компонента этнической идентичности этноориентированных молодых татар, связанных с поддержанием «татарскости» и реализуемых на общественных началах (Мухаметзянова 2016: 294). Особый масштаб в своем развитии среди молодежи получила визуализация традиционной татарской культуры в одежде и аксессуарах. Проекты Tatarcha casual, MIRA RAHMAT, Abau, Милли изю, Matur, Bizek, Ekiyat стремятся внести в современную городскую среду элементы татарской одежды и украшений: стиль, орнамент, вышивку, крой. Татарская этнография стала использоваться при деко рировании квартир и домов: изготавливаются панно с татарскими узорами, настенные календари, постеры, текстиль для дома. В 2016 г. начал работать интернет-портал (http://www.rukami.tatar/), объединивший татарских дизайнеров и представляющий их работы. Авторы сосредоточены на использовании элементов народной культуры (одежда для мусульман и с использованием мусульманской символики) (там же: 302-303).